Илья Петров

Дочитал «Речные заводи».

Один из 4х классических китайских романов.

По одной из версий – любимая книга Мао Цзе Дуна.

«Троецарствие» было про политиков и полководцев, строивших империю. «Сон в красном тереме» – про молодых аристократов, которые писали стихи, любовались луной и страдали от неразделённой любви. А вот «Речные заводи» – про силовиков в эпоху смуты. Офицеры средневекового Китая, тренеры боевых искусств, судейские чиновники, главари преступных кланов.

Итак, время действия – начало XII века. Династия Сун переживает глубокий кризис. В каждом регионе царит двоевластие: помимо официальных властей распоряжаются банды разбойников. Очень крупные банды разбойников, способные противостоять императорским войскам и обкладывать данью целые города. Третьей силой остаются крупные феодалы, окопавшиеся в своих усадьбах и пытающиеся жить в симбиозе с теми и другими.

Все они дружно грабят простолюдинов, что приводит к упадку в экономике. Сообщение и торговля между регионами нарушено. Кое-где уже практикуют каннибализм. Процветает коррупция, любой мельчайший вопрос решается только при условии многочисленных взяток. Отсутствуют социальные лифты – руководящие должности делит между собой ограниченный круг богатых семейств. И даже если кто-то и попадает во власть, то происходит это по весьма странным критериям. Например, главный антагонист романа ГаоЦю стал министром обороны, потому что хорошо играл в футбол и этим приглянулся кому-то из верхушки. (Как же здорово, что в наши дни ничего подобного не бывает, да, друзья?)

Власти пытаются разрулить ситуацию введением драконовских мер, что приводит к обратному эффекту. А собственно, почему должно быть иначе, если осуществлять все эти кары поручается тому же коррумпированному аппарату. За малейшие провинности следует смертная казнь или ссылка, вместе с преступником истребляют всех его близких, включая детей, родителей и даже прислугу. Когда человек прибывал на место ссылки первым дело ему наносили 100 ударов палками, что означало инвалидность до конца жизни (впрочем, с помощью взяток можно было эту процедуру обойти). Рядовой чиновник и офицер считался смертником, от которого официально отказывалась вся семья, потому что за любой его косяк могли вырезать их всех.

Эти шаги приводили к занятному результату – всё больше грамотных управленцев и военных уходили к разбойникам, вместе со своими семьями и друзьями, где в полной мере могли проявить свои способности. Как и главный герой, Сунь Цзян – мелкий чиновник, писарь из райцентра. В принципе, это единственный персонаж на всю книгу, который ни разу не дрался и не умел этого делать. Однако судьба сложилась так, что вначале он связался с разбойниками, потом попал в банду, потом стал у них главарём, а потом под его руководством эта конкретная банда поглотила всех конкурентов. Да, умные люди везде нужны.

Смотрится он там максимально неправдоподобно, но, как ни странно, это реальный исторический персонаж. В «Истории Сун» упоминается, что императорские войска не смогли противостоять людям Сун Цзяна, посему решено было даровать им амнистию и направить против мятежников, действовавших в провинциях Чжэцзян и Аньхуэй.

В итоге банда фактически стала протогосударственным образованием. На пике своего могущества они выставляли армию более 25 тысяч человек и для добычи продовольствия грабили крупные города. Были подразделения, которые занимались строительством фортификационных сооружений и дорог, своя канцелярия и архив с документооборотом, оружейные мастерские (делали пушки и порох), судоверфи, медицинские и ветеринарные службы, свой табель о рангах, система наказаний и поощрений. Очень неплохо описана оперативная работа. Например, разбойники через подставных лиц открывали в разных концах страны кабаки, через которые собирали информацию. А официальные структуры обязывали владельцев гостиниц вести особые книги учёта, где фиксировались сведения о всех проезжающих, что те говорили и как себя вели.

Не обошлось и без мистики, которую так любят китайцы. В самом начале книги глупый чиновник освобождает 108 злых духов созвездий из-под каменной черепахи в даосском храме. («Не, нуачо, интересно же посмотреть, нельзя что ли?!») Если бы я не читал комментарии, то так бы до конца и не понял, при чём тут эти духи. А оказывается, они символизируют Сун Цзяна с его коллегами – 108 полевых командиров разбойничьей банды на горе Ляншаньбо. Собственно весь текст книги как раз и представляет собой подробную биографию каждого из этих персонажей и историю того, как он докатился до разбойничьей жизни. Кто-то изначально был разгильдяем, кто-то повздорил с начальством, многих завербовали, причём крайне жестокими методами («Тебе поручили следить за ребёнком начальника, а мы его похитили и проломили голову – теперь тебе один путь, идти с нами»).

Художественные достоинства – весьма неоднозначны. Книга писалась для людей с культурным кодом, весьма отличным от нашего. Другая эпоха, другая цивилизация. Многие вещи, которые для автора в порядке вещей, читать откровенно неприятно. Хотя, наверное, читателям Татарского, Прилепина или Суконкина разбойники из Ляншаньбо зайдут просто замечательно.

Гораздо хуже, что индивидуальные характеры есть едва ли у десятка персонажей из 108, остальные больше похожи на множество объектов одного класса, которые отличаются только именами. К концу роман всё больше напоминает китайский телефонный справочник, особенно когда идут перечисления кто какой отряд возглавил, и кто с кем сразился. При том, что книжечка немаленькая, около 1200 страниц. Кстати, неоднократно экранизировалась, последний раз в 2011 году.

В общем, кто только собирается войти в китайскую литературу, то лучше всё-таки начать с куда более цивилизованного «Сна в красном тереме». А вот опытным пользователям понравится.

P.S. Кстати, если вам интересно, как династия Сун вышла из кризиса, то ответ – никак. В 1127 году столицу разграбили кочевники чжурчжени, государство распалось на южную и северную империи, которые ожесточённо грызлись друг с другом. После чего сначала северных, а потом и южных захватили монголы. У властей не было ресурсов, чтобы защищать государство, а у народа – желания.